Вторник, 17 марта, 2015 16:46

Интервью Министра по делам Крыма Олега Савельева — о проблемах нового региона в составе России.

За год, в течение которого Крым находится в составе России, жителям пришлось приноравливаться к высоким ценам, бизнесу — к новым правилам, а чиновникам — к работе в режиме ЧП. О том, какие ожидания не сбылись и почему, какие риски и трудности остаются, РБК рассказал министр по делам Крыма Олег Савельев.

Узкие места

— Олег Генрихович, были готовы к тем проблемам, которые возникли на практике?

— По поводу моей готовности — это руководство определит. Санкции по отношению к крымчанам создают массу проблем, в том числе в инвестиционном процессе. Сейчас мы исходим из худшего варианта — это сохранение и усиление по некоторым позициям внешнего давления, которое мы испытываем, в том числе на украинских бизнесменов. Мои первоначальные расчеты на то, что мы будем иметь основной инвестиционный поток с Украины, поскольку это объективно выгодно и украинскому бизнесу, и России, сейчас скорректированы в связи с ситуацией на Украине. Вряд ли можно сейчас ожидать активности украинского бизнеса в Крыму.

— Ожидаете ухудшения ситуации по импорту?

— Ожидаем, конечно же, улучшения ситуации, но готовы к самым печальным сценариям — то есть полного перекрытия поставок. Будем работать, чтобы этого не произошло.

— Переправа на сегодня остается единственным путем, который ведет в Крым из России. Вы рассчитываете на то, что удастся достигнуть договоренностей с Украиной, которые откроют пути с ее стороны?

— Обязательно удастся, единственный вопрос — когда. Думаю, что точно не в этом году.

— Сейчас идет модернизация портов, в этом году вы рассчитываете их переделать?

— Ведется работа по увеличению пропускной способности керченской паромной переправы как на краснодарской стороне, так и в Керчи — потенциально мы рассчитываем к сезону удвоить пропускную способность переправы, это будет связано и с организационно-управленческими решениями, и с возможностью привлечения симметричных паромов с организацией расписания, и с выстраиванием дополнительных причалов под работу переправы.

— В этом году вы не ждете таких очередей, как в прошлом?

— Очереди зависят не только от пропускной способности, но и от потребности, поэтому сказать, какой длины они будут, невозможно: мы не можем однозначно прогнозировать спрос на перевозку.

— Но у вас же есть какие-то ожидания по поставкам, по туристам…

— Ожидания связаны с полным заполнением лимитирующих мощностей — это и аэропорт, который увеличит свою пропускную способность примерно в два раза. Она в первую очередь лимитировалась терминальным комплексом, поскольку еще в апреле аэропорту удалось за счет собственных средств достроить рулежку, увеличить пропускную способность взлетно-посадочной полосы примерно в четыре раза. Сейчас ведется работа по строительству быстровозводимого терминального комплекса там же, где и существующий, — и к сезону мощности увеличатся примерно вдвое.

— Уже к июню?

— Да. И в прошлом году, и в это межсезонье основные усилия были направлены на то, чтобы снять напряжение и удовлетворить потребность в перевозках. Насколько мне известно, уже полностью сформировано расписание на сезон, если говорить про аэропорт.

— Эти работы ведутся уже за счет ФЦП?

— Пока они ведутся за счет собственных средств аэропорта. Часть этих работ заложена в ФЦП с использованием собственных средств, и первоочередные работы, начатые еще в прошлом году, были сориентированы на эти средства.

Отложить до лучших времен

— ФЦП разрабатывалась еще летом прошлого года, с тех пор много чего случилось, и курс рубля просел — сейчас у вас не «едут» цифры?

— Конечно же, едут, но связано это не столько с курсом рубля, сколько с логистикой поставок дефицитных материалов. В зависимости от того, удастся ли щебень твердых фракций привезти с Украины либо придется баржами завозить из Краснодарского края через Новороссийск, цена этих материалов может существенно меняться, в разы. Еще один важный фактор — это корректировка проектно-сметной документации, которая была разработана по украинским нормативам и украинским сметным расценкам. Если изначально при планировании ФЦП, когда мы использовали существующие проекты-аналоги, просто по курсу переводили гривну в рубль, то сейчас, конечно, при пересчете по единичным расценкам это дает определенные отличия. Там есть и снижение цены, связанное с тем, что лишние работы вычищаются, но есть и рост, связанный с удорожанием материалов и ростом зарплат. Сейчас корректировка ФЦП идет уже на финальной стадии под параметры закона о бюджете.

— Пересматриваете какие-то проекты или оптимизируете внутри?

— Речь идет о приоритизации и концентрации усилий на основных направлениях: энергетика, вода, транспортная инфраструктура.

— А что тогда не приоритет?

— Все направления в рамках ФЦП так или иначе важны. И их много. Это и создание новых туристско-рекреационных кластеров, социально-бытовое обустройство мест проживания крымско-татарского и других репрессированных народов, развитие дошкольного и школьного образования, «Артек». Просто следует понимать, что основной упор делается на снятие инфраструктурных ограничений полуострова.

— Какие-то проекты перейдут на более поздний срок?

— Масштабные магистральные дороги будем вводить чуть позже, чем планировалось, потому что они достаточно капиталоемкие, и в рамках тех ограничений, которые есть в бюджете, сроки ввода, скорее всего, будут перенесены. Частично пересмотрены вопросы, связанные с системами водоснабжения, до сих пор не закончена работа по общему плану и балансу водоснабжения, водоотведению всего полуострова. Речь уже не идет о том, чтобы построить 192-километровый водовод от Нежинского водозабора до Ленинского района Керченского полуострова, — это неэффективно.

— Отказываетесь совсем от этого проекта?

— Да. Но будет построен участок этого водовода, чтобы при необходимости можно было использовать русло Северокрымского канала для переброски этой воды на восток полуострова в случае появления дефицита в Ленинском районе в сторону Керчи и в Феодосийском водохранилище, из которого питается в том числе и Судак.

— Как сроки изменились по магистральным дорогам?

— В первую очередь сейчас актуальным вопросом по корректировке является 2015 год, в этом году начнется проектирование. И по его результатам будет окончательно понятно, какими темпами и в какие сроки будут вводиться объекты. Все-таки это очень большой объем работ, и делаться все будет поэтапно.

— Это может выйти за пределы трех лет?

— Программа рассчитана до 2020 года, за его пределы мы выйти не должны, но сроки по большинству крупных проектов будут ближе к 2020 году: например, выход на Евпаторию — Евпаторийское шоссе, и выход на север до границы через Джанкой и Красноперекопск.

— А когда по электричеству можно будет обеспечить независимость снабжения Крыма?

— Сейчас обсуждается возможность ускоренной прокладки кабеля, подведение мощности с краснодарской стороны, но это проблемно и дорого. Если мы обеспечим переток через Керченский пролив, порядка 450 МВт, это даст нам возможность чувствовать себя увереннее.

— А почему это может не удаться?

— Нам для этого нужно перекинуть деньги с 2016–2017 годов на 2015 год, вот в чем дело. Здесь нам надо ускорить мероприятия, причем тут цепочка мероприятий идет — и керченскую сторону надо подготовить, а это в рамках поправок в бюджет может быть проблематично.

— Вы это сейчас обсуждаете с Минфином?

— Да, мы это обсуждаем, это сейчас будет выноситься уже на правительственный уровень.

Инвесторы присматриваются

— А по расходам неинвестиционной направленности какой динамики вы ожидаете в этом году?

— В этом году совершенно другая конфигурация. У нас пенсионные обязательства покрываются Пенсионным фондом. В прошлом году мы не использовали фонд ОМС — все это финансировалось из бюджета. Все бюджетные обязательства Украины были взяты на бюджеты Республики Крым и Севастополя. И как раз 2014 год ушел на то, чтобы это привести в соответствие с российским законодательством и провести в том числе разграничение бюджетной сферы. В прошлом году и Федеральный университет, и «Артек» финансировались опять-таки из крымского бюджета — сейчас этих расходов там нет. Так что структуры бюджетов Крыма 2014 и 2015 года несопоставимы.

— Налоги от крымского бизнеса не поступали в федеральный бюджет в 2014 году. В этом году какая-то часть пойдет?

— Да, НДС в первую очередь, акцизы, часть по налогу на прибыль, но сейчас существенное падение по всей стране, по­этому я не очень ожидаю, что Крым даст по прибыли блестящий результат. Но, несмотря на санкции, интерес к инвестициям в Крым достаточно большой, в том числе у иностранных компаний.

— Они интересуются условиями свободной экономической зоны?

— На самом деле Крым — это уникальное место само по себе. Но условия свободной экономической зоны, безусловно, привлекают. Мне было приятно, когда потенциальные инвесторы отметили режимы в рамках СЭЗ. Значит, не зря мы сломали столько копий.

— Первых участников пока не зарегистрировали?

— Пока нет. Федеральный центр провел всю работу в части выпуска нормативных актов, включая подзаконные, приказы и регламенты. На прошлой неделе я подписал обращение к руководству полуострова, чтобы они ускорили работу по подготовке проектов, и уже сейчас мы открываем консультационные центры для бизнеса. Интерес большой: мы снизили планку для того, чтобы стать участником, и это открыло двери для местного бизнеса, который готов вкладывать деньги в модернизацию и реконструкцию. Осталось запустить этот процесс. Все документы готовы, даже бланки свидетельств уже напечатаны.

— В этом году много участников рассчитываете зарегистрировать?

— Я не зря упомянул снижение инвестиционного порога — думаю, что в этом году будет много тех, кто получит статус участника. Но другое дело, что дальше выяснится, что взятые обязательства надо выполнять — без этого не будет «плюшек», предусмотренных в законе. И после массовой регистрации участников, я не исключаю, мы будем получать отток тех, кто думал, что тут можно как-то поиграть с правоприменением.